Порошенко обманул Украину на 80 млн долл. только по одной сделке

Тезисы интервью Г.Шверка

1. Налоги Ложкина

Вопрос налогов лучше адресовать самому Ложкину. Насколько я знаю, он

персонально пока никаких доходов от этой сделки еще не получил, поэтому рано

говорить о налогах. По моим данным, его деньги поступили в трастовый фонд, но

подробности мне неизвестны, поскольку речь идет не о моих деньгах. Кстати, в

интервью «Лиге», о трастовом фонде он говорил сам.

— Борис Ложкин: Деньги от продажи UMH — это не сделка, которую лично

господин Ложкин совершил с покупателем. Это сделка, которую одни

компании совершали с другими компаниями. На то время я передал

трастовой компании свои активы, которая, собственно, ими и

управляет. Когда господин Ложкин получит от этого личный доход, эта

сумма будет задекларирована. Свою зарплату в Администрации

президента я перечисляю на благотворительность.

http://news.liga.net/interview/politics/5546080-

boris_lozhkin_oligarkhi_primut_novye_pravila_mirno_ili_ne_mirno.htm

Право распоряжаться деньгами таким образом не есть преступление.

Траст также был использован в качестве защиты после продажи, поскольку он не

позволял никому претендовать на них. Кроме того, даже тот, кто внес сумму в

траст, не может распоряжаться этими деньгами без одобрения управляющих.

Те 92 млн гривен, которые фигурируют в его последней декларации, насколько я

могу судить, это доходы от других бизнесов, которые не связаны с УМХ, и по

задекларированным суммам налоги, разумеется, уплачены.

2. Налоги Г.Шверка

Я лично заплатил налоги от продажи моей доли УМХ. В моей декларации,

которую можно увидеть на сайте Верховной Рады, указано, что в 2014 году мои

доходы составили чуть более 1,5 млн грн, на банковских счетах – более 7 млн грн.

Я живу за счет этих денег. Моя финансовая история чистая.

3. Почему сделка была осуществлена не в Украине

Украинское законодательство для такого рода сделок крайне неблагоприятно,

поскольку, например, оно не предусматривает эскроу-счетов, то есть счетов у

третьей стороны, которая хранит акции компании до полной уплаты со стороны

покупателя, что является гарантией выполнения договора купли-продажи. И это

одна из причин, почему инвесторы в принципе не хотят заключать сделки с

украинскими компаниями, они хотят, чтобы такие сделки регулировались

английским правом. И мы, кстати, тоже. И если мы говорим о сделке не

наличными деньгами, а о совершенно законной сделке, то в нашей стране

заключить ее практически невозможно.

Сделку несколько месяцев готовили и обслуживали более 30 юристов из трех

украинских юридических компаний, а также зарубежных, в том числе – британское

escrow-агентство.

На счет претензий к этой сделке по поводу того, что она была структурирована не

в Украине, я также могу сказать, что мы продавали не только украинские активы, а

и российские, голландские и кипрские. Эти активы мы задолго до продажи

выстраивали таким образом, чтобы провести IPO. Не секрет, что вывести

украинскую компанию на IPO попросту невозможно, на ее бумаги не будет спроса

из-за того, что у нас грубо нарушались права собственников и акционеров, а суды

коррумпированы. Практически все первичные размещения украинских компаний

осуществлялись через предприятия за пределами Украины, в противном случае

привлечь европейский капитал было бы весьма сложно.

4. Структура корпоративных прав и субъекты сделки

Все корпоративные права на УМХ были оформлены на кипрскую компанию UMH

Group, она являлась объектом продажи, а продавец — Integrity International Holding

Ltd.

Акционеры владели такими же долями в Integrity International Holding Ltd., как и в

UMH.

Покупатель — компания Trilado Enterprise Inc., которая, насколько я могу судить,

принадлежала Сергею Курченко. В каком-то смысле нас не очень тревожило,

значился ли Сергей в акционерах, поскольку мы подписали такое соглашение, по

которому права на наши активы передавались покупателю лишь после того, как

мы получим всю сумму. Более того, покупатель не мог распоряжаться нашими

активами до того, как полностью рассчитается. Он рассчитался и мы передали

активы. Это была гарантия того, что будут соблюдены наши интересы.

5. Сложности во время сделки и ее особенности

Во время сделки были некоторые сложности, которые заключались в том, что у

нас были обязательства продать 100 процентов акций, тогда как нам и другим

акционерам (например, Приватбанку) принадлежало совокупно около 75

процентов, оставшиеся акции были размещены на Франкфуртской фондовой

бирже.

Мы провели переговоры со всеми акционерами и выкупили их доли, в частности,

за счет первого транша оплаты по сделке, и за счет этих средств мы погашали

наши долги. Сумма долгов составляла ХХХ.

Для того, чтобы выкупить акции, которые мы продали на бирже, мы передали

наши акции на хранение в Deutsche Bank. Этот банк выпустил депозитарные

расписки (Global Depositary Receipt), которые были проданы на рынке. А после мы

конвертировали GDR в наши акции и выкупили их обратно.

Это была очень сложная по технической реализации сделка. Сопоставимые с ней

по сложности на украинском рынке можно пересчитать по пальцам.

6. Австрийская прокуратура

Подозрения австрийской прокуратуры по поводу отмывания денег, как я

предполагаю (точной информацией я не владею), появились по той причине, что

осуществлялись платежи компаниями покупателя, и деньги быстро расходились

по другим компаниям. Это могло насторожить власти Австрии, поскольку по чисто

формальным признакам это могло быть похоже на отмывание денег. В конце

концов, они постоянно мониторят такие операции, подозревать – это их работа.

Но и проверять тоже. Обратите внимание, что прокуратура Австрии никого ни в

чем не обвиняла.

Появление этого дела именно в 2015 году я точно не могу объяснить, но

австрийцы подали запрос в Генпрокуратуру Украины еще весной. Они

интересовались, не ведется ли расследование по подозрению в отмывании денег

по этой сделке в Украине. Ответ был таким: не ведется и не велось, потому что

никаких признаков отмывания тут нет. При этом о самом запросе мы не знали, и

нам о нем не сообщали.

Но как только прокуратура Австрии увидела, что речь идет о продаже реальных

активов, и увидела, кому именно были распределены эти деньги, все подозрения

отпали. Я лично выдал доверенность австрийскому адвокату, который обратился

в прокуратуру с вопросом, чем мы можем помочь в этом деле. Мы предоставили

все документы. Эту доверенность я выдал в статусе распорядителя счетов

Integrity International Holding Ltd., или говоря проще – я был членом совета

директоров.

7. Право подписи и Светлана Шиян

Право подписи в Integrity International Holding Ltd. было у меня и Светланы Шиян,

поскольку именно эта компания осуществляла сделку и я за нее отвечал по

решению совета директоров. У нас было так принято – тот, кто отвечает за

процесс, тот и имеет право подписи. Светлана Шиян не имела отношения к

сделке и появилась на этапе, когда я уже не был участником процесса, и она

отвечала за компанию после сделки.

8. Что такое УМХ

На момент продажи UMH group была успешной международной

мультимедийной компанией, входившей в двадцатку крупнейших медиахолдингов

постсоветского пространства.

Компания была прибыльной: с 2008 по 2012 годы ее выручка увеличилась

почти вдвое – с $88 до $151 млн, а по итогам 2012 года чистая прибыль УМХ

приблизилась к $20 млн.

В портфеле компании были бренды-лидеры в каждом из сегментов – в принте,

интернете, на радио, в дистрибуции. Причем лидеры не только локальные, но и

международные: у UMH были лицензии на Forbes и Vogue.

Компания построила успешный бизнес в России и была влиятельным игроком

на огромном российском рынке. В 2012 году объем рынка рекламы России

составлял $10 млрд (данные Zenith).

В рейтинге крупнейших медиахолдингов России, Украины и Казахстана,

составленном РБК в 2013 году, UMH group опередила группы Интер и 1+1 (15-е

место против 17-го и 21-го).

UMH group была единственной в Украине публичной медиакомпанией. Она

регулярно проходила международный аудит, а это, как известно, повышает

капитализацию и коэффициент EBITDA при продаже.

По оценке украинского Forbes, продажа UMH group вошла в ТОП-10

крупнейших M&A-сделок первого полугодия 2013 года. UMH заняла четвертую

позицию в общем списке.

9. Почему Курченко

В 2013 году интерес к УМХ проявляли и другие покупатели, в том числе из

Европы. Курченко готов был заплатить цену, которую мы считали

привлекательной для нас. Это была исключительно деловая сделка.

10. Почему решили продать УМХ

На этот вопрос лучше ответил бы сам Ложкин, но я думаю, что он обладает неким

деловым чутьем, которое подсказывало, что компания в каком-то смысле

уперлась в потолок, а состояние рекламного рынка и медиа-рынка вообще не

сулило нам качественного рывка. Мы же строили бизнес по возрастающей. Мы

ставили себе все более и более амбициозные цели. И, как мы видим теперь,

решение продать бизнес было абсолютно верным. Может, если бы мы не продали

компанию этому покупателю, то продали бы другому. Но это наше решение, в

первую очередь, Ложкина. Давления на нас не было.

11. Какова сумма сделки и сколько Курченко должен Укрэксимбанку

Я не имею права разглашать информацию о сумме, а о делах банка не могу

знать. Но из открытых источников вы можете почерпнуть данные о том, что

Курченко решил ускорить процесс продажи, и для этого ему пришлось взять

кредит в Укрэксимбанке в размере 160 млн долларов. Эту цифру называл и Борис

Тимонькин.

— Борис Тимонькин: Я горжусь этим кредитом. Мне сначала поставили задачу —

возьмите кредит под корпоративные права. Я посчитал в долларах и понял,

что это не очень реально. Первый раз встретился с коллегами в "Укрэксиме". Я

был в двойной роли: как банкир понимал меру возможного, вместе с тем

понимал, что деньги нужны.

Сначала они были предельно скептично настроены, но мы показали оригиналы

контрактов и все корпоративные права. Там и оффшорные компании в разных

резиденциях, и российские компании, и украинские. Это раз. Два – все торговые

марки, их больше 80 — тоже пошли в залог. Три – все основные фонды: здания,

машины, оборудование — тоже пошли в залог. Четыре – также договорились,

что как поручительство пойдут еще депозит 50 млн долларов и 400 млн грн.

В результате вышел такой кредит: 1-2 млрд. в гривневом эквиваленте.

Половина доллары, половина гривны. Гривна под 18%, доллары под 10%.

Страница 5 из 5