28 сентября 2016 г. 20:44
3867
0
Западные журналисты заметили удивительную закономерность в действиях России на Донбассе и Сирии. Обозреватель Frankfurter Allgemeine Zeitung Райнхард Фезер, например, прямо сравнивает донецкий и сирийский сценарии:
«Москва ведет переговоры по урегулированию конфликта и одновременно допускает эскалацию боевых действий».
Все точно, у партнеров связаны руки. Если они пытаются обороняться, их обвиняют в нарушении «мирных соглашений», начинают выкручивать руки, требуют проявлять большую конструктивность. Так было с Украиной после Минска и так сейчас происходит с Сирийской свободной армией. И вряд ли западные наблюдатели обратили бы внимание на это совпадение, если бы не начало массового уничтожения мирного населения Путиным и Асадом.
Это действительно неплохая тактика — уже потому, что западные партнеры Владимира Путина исходят из предпосылки, что российский президент хочет того же, что и они — мира. Да, с учетом своих собственных интересов. Да, с обеспечением возможностей тех, кого он поддерживает. Но — мира.
А это — ошибочное представление. Путин не хочет мира. Он хочет войны. Потому что в мирной ситуации Путин совершенно беспомощен — особенно сейчас, когда у него все меньше и меньше денег и уже даже на Россию не хватает.
Вот представим себе, что в Украине установится мир. Это только условно можно предположить, что Путин сохранит свое влияние на Донбассе. Потому что у него нет денег на восстановление разрушенного россиянами региона. А у Запада — есть. Или представим, что в Сирии добьются мирного урегулирования. Разве у России есть деньги на восстановление Сирии? А у Запада — нет.
Поэтому Путин силен только тогда, когда рвутся снаряды,гибнут женщины и дети, воюют мужчины.
Никакой другой стратегии, кроме как генерировать нестабильность у него уже нет и быть не может — потому что нет средств на что-то другое. А на армию Путин потратил огромные деньги — и сейчас ищет применение своим вложениям. И находит.
Возможно, именно после Алеппо западные политики и наблюдатели поймут, что в Минске Путин никакого мира не хотел. И что Минские соглашения действительно годятся только для экономического изнеможения России, а вовсе не для того, чтобы украинский парламент голосовал за «специальный статус» для оккупированных Россией районов Донецкой и Луганской областей. Перестанут выкручивать руки нам, а заодно и сирийцам. И поймут, что то, что навязывается в Украине или Сирии — это даже не «гибридный мир», а имитация поисков урегулирования ради одной-единственной цели — продолжения войны.